3-я международная конференция, посвященная наследию митрополита Антония Сурожского

Ирина ф. Шлиппе

Единство церковной и мирской жизни

Митрополит Антоний очень часто говорил о роли Церкви в обществе и об обязанностях, которые накладывает на человека его принадлежность к Церкви. Естественно, он имел в виду не формальное членство в определенной организации под названием "Церковь", не сотрудника этой организации, не официального ее представителя. Владыка говорил о человеке, который верует в Бога и который состоит членом Церкви. Он говорил о личностях, свободно вступивших на путь любви к Богу, в сообществе себе подобных верующих, прославляющих Бога вместе, следуя учению Христову.

Владыка говорил часто и о Церкви, как организации, о ее роли в обществе, ее роли в жизни человека, в определении отношений между людьми на всех уровнях. Он, разумеется. помнил и об истории человечества, но его больше всего интересовало настоящее время - как часто он напоминал, что мы имеем свободу действия только в настоящем - прошлое уже ушло, а будущее еще не наступило. Мы используем прошлое, чтобы учиться и часто свои решения определяем именно на опыте прошлого; мы можем (и скорее всего должны) строить планы на будущее. Все это так, - но для действия нам предоставлен только тот момент, в котором мы живем вот сейчас - это касается как отдельных людей, так и любой группы людей, любой организации.

Каждый момент жизни - это момент решения, и это решение должно приниматься сознательно. Для верующего человека каждое решение, естественно, обусловлено его верой и его личными отношениями с Богом - это очень страшные слова, так как таким образом Страшный Суд Господень совершается над нами ежеминутно. Я к этому еще вернусь.

Нужно сказать, что со мной - или в моем присутствии - Владыка часто говорил о роли Церкви в обществе, о роли мирянина в Церкви, о роли каждого церковного человека мире. Почему? - В основном потому, что я познакомилась с ним не столько как прихожанка, а в первую очередь как сотрудник русской службы Бибиси. Я брала у него интервью для наших еженедельных передач и советовалась насчет других программ и выступлений. Для этих интервью нам обоим нужно было готовиться, и поэтому мы постоянно заходили за пределы частного, рутинного разговора на обсуждение животрепещущих вопросов дня. Мы оба глубоко сопереживали события , происходившие у нас на Родине, России. Наша совместная радио-работа началась в начале шестидесятых годов, мы познакомились незадолго до 22-го съезда КПСС, и закончилась в 74-м году, когда я перешла на другую работу. К тому времени Владыка привлек меня к участию в основанной им Епархиальной Ассамблеи. Ее задачей было помогать Владыке в епархиальных делах, и я в основном занималась организационными делами. В 1990м году я создала в Англии и России благотворительную организацию, и Владыка Антоний принимал в этой работе живейшее участие, что в основном определило и цели, и методику нашего Фонда Святого Григория. Иными словами, вопросы роли Церкви в мире, служения мирян в Церкви, призвание мирянина как члена Церкви, живущего как в миру, так и в церковной общине, возникали постоянно.

Самое яркое высказывание Владыки насчет роли Церкви было сделано в радио-передаче, возникшей по моей инициативе: на Крестопоклонной неделе 72го года Солженицын написал открытое письмо Патриарху Пимену, призывая его защитить русскую православную церковь от атеистического государства, а не смиряться с гонениями. Он в частности писал о детях,  не допускавшихся к участию в церковной жизни, о священниках, не допускавшихся к больным, о закрытии храмов. Солженицын так закончил свое письмо:
... "Ни перед людьми, ни тем более на молитве не слукавим, что внешние путы сильнее нашего духа. Не легче было и при зарождении христианства, однако оно выстояло и расцвело. И указало путь - жертву. Лишенный всяких материальных сил - в жертве всегда одерживает победу. И такое же мученичество, достойное первых веков, приняли многие наши священники и единоверцы на нашей живой памяти. Но тогда – бросали львам, сегодня же можно потерять только благополучие"

На Западе - и в частности в радиопередачах Бибиси - это письмо обсуждалось очень активно, а наша Церковь молчала. В Англии от Владыки ждали - если не ответа, то хотя бы комментария, на что я ему, естественно, указывала - и он согласился высказаться. Не в ответ Солженицыну, а по сути дела. Это интервью насколько я знаю, опубликовано в <<Трудах>> Владыки, но не дословно. Впоследствии он много раз возвращался к этой теме, и его слова - не будучи связаны с конкретной ситуацией - и сейчас остаются не только прямым ответом на нынешние вопросы, но и руководством в жизни.

Митрополит Антоний сказал, что Церковь - уникальная организация, созданная для единственной задачи: обеспечивать связь человека с Богом и Бога - с человеком. У Церкви монополия на эту задачу, и она не имеет права отвлекаться на другие виды деятельности. Церковь, как организация, не имеет права участвовать в государственных делах, в политике, в коммерции, даже в благотворительности. Церковь должна заниматься исключительно отношениями между Богом и людьми, причем не с группами людей, а с отдельными личностями.

Главная трагедия православной церкви вызвана тем, что она приняла решение императора Константинопольского, когда тот ее почтил, и тем самым возвысил и ввел в государственную власть.

Эту мысль - о трагедии византийщины - я слышала от Владыки много раз, причем всё чаще в последние годы его жизни, в выступлениях на разных форумах и на разных языках. Он указывал, что православная церковь – не единственная, поддавшаяся этому искушению, и призывал всех вернуться к первоначальному состоянию христианства, к отречению от мирской власти, от непосредственно мирской деятельности. Однако - сказал он - это касается церкви, как организации, но это налагает огромную ответственность на каждого члена этой организации.

Господь ожидает от каждого человека, чтобы тот в полной мере, как говорят сейчас, <<состоялся>> - чтобы он в полной мере раскрыл и использовал свои личные возможности, причем во славу Божию. Быть христианином - это быть самым хорошим учителем, самым успешным бизнесменом, самой опрятной санитаркой, самым добросовестным электриком... Исполнять волю Божию, любить Бога, служить Богу - это не столько молитва, сколько постоянная работа над собой в поиске всё более тесного общения с Богом, постоянная борьба со злом вокруг себя, постоянное внедрение добра. От себя добавлю, что это также
единственный верный путь к приобретению подлинного уважения среди людей, а отсюда и к приобретению влияния на общество - в меру Богом данных возможностей.

Я всё это уже говорила на первой конференции, посвященной наследию Митрополита Антония, но решила все же повторить и расширить, ибо на той конференции я услышала от одного местного докладчика ужаснувшее меня заявление: он описывал бытие современного русского священника, который в храме живет, как православный христианин, но за пределами храма вынужден жить, как обыкновенный пост-советский гражданин, попирая собственные убеждения (и учение Христово?) на каждом шагу. Поэтому - сказал коллега - единственное стабильное состояние для российского священника - это шизофрения. Раздвоение личности,
превращение человека в две на независимые друг от друга личности.

Всю жизнь я провела за пределами России, но в русской православной церкви - и всю жизнь меня учили словом и делом, что личность должна быть единой, что нельзя быть одним человеком в миру, и другим – в церкви или в кругу близких. От нас, православных христиан заграницей, наши церковные учителя ожидали, что мы и в миру будем действовать так, будто мы в храме. Это называлось мудреным словом "оцерковление жизни."
В общем, слова Владыки о долге каждого члена организации, называющейся "Церковь", описывают именно оцерковление жизни - живи во славу Божию и делай свое дело так, будто ты его делаешь для Бога. И помни при этом, что Бог от тебя ожидает полной отдачи, раскрытия всех твоих угодных Ему возможностей. Это сознание должно помочь бороться с робостью, с ленью, с ужасом перед трудностями и опасностью.

Нужно сказать, что такой образ жизни не гарантирует ни богатства, ни влияния, ни славы, ни широкого круга интересных знакомых, ни даже счастья и душевного покоя. Он, однако, приносит много радости и больше душевного покоя, чем какой бы то ни было иной.

Когда я начинала благотворительную работу в России - еще при советской власти - передо мной был, грубо говоря, выбор двух путей: во-первых, у нас были знакомые и связи по обе стороны границы, а в России жаждали западных связей, так что я могла попасть сразу на достаточно высокопоставленных деятелей и приняться за масштабную деятельность.
Вот в 91-м году я стала советником Смольного по гуманитарной помощи и связями с заграницей. Во-вторых, у нас были связи и среди людей бедствующих, инвалидов, многодетных семей. даже заключенных - им мы уже раньше помогали посылками.

Что выбрать? Я обратилась к Владыке.
Он сказал - решай сама, но я бы посоветовал подумать, чтО тебя трогает глубже всего, чтО тебя в стране больше всего беспокоит – и посмотри вокруг себя, в твоем непосредственном окружении, каким образом ты можешь с этой бедой бороться. Вот этому и посвяти свою основную деятельность - но при этом никогда не отказывай людям в помощи: к тебе будут обращаться не только с просьбами о помощи, но и с предложениями оказать помощь. Обязательно используй все свои возможности.

Я занялась борьбой с необходимостью абортов - самым страшным духовным явлением у нас на родине - и выяснилось, что через высокие связи ничего не добьешься,. кроме красивых семинаров для заранее известных специалистов и публикаций в журналах. Через людей, которые разделяли мою точку зрения, я вышла в России на врачей среднего уровня, которые имели непосредственный доступ к пациентам и к обучению персонала, а в Англии - на их местных единомышленников. Мы проработали около 10 лет, теперь эта программа успешно и совершенно самостоятельно развивается.

Когда я в последний раз проверяла статистику, я удостоверилась, что по всей стране на каждого младенца приходилось неполных два аборта, а у пациенток нашей программы - два младенца на аборт.

Вы скажете, что это не имеет отношения к церкви и вообще к религии - да нет, мы помогли по меньшей мере тридцати тысячам людей избежать страшнейшего греха - уничтожения собственного младенца. Мы помогли медикам, о которых так часто забывают. И даже привели к Богу большинство участников программы!

Я сама считаю, что главное достижение нашей благотворительной деятельности, которая до сих пор ведется по завету Владыки – определи проблему, найди людей на местах, которые могут ее решить, свяжи их меж собой, затем обеспечь их средствами и приучи грамотно вести учет и отчитываться - наше главное достижение - это создание чувства ответственности и собственного достоинства как у работников, так и у наших подопечных. Мы постоянно видим, как подопечные становятся на ноги и сами начинают помогать ближним: именно ближним, людям, чья беда им понятна. А особенно нас радует, когда из наших рядов вырастает работник такого калибра, что его уже приглашают на хорошее рабочее место, где он может самостоятельно распространять подход Владыки: живи в полную силу во с лаву Божию.